Большое место в построениях Карла Густава Юнга (1875–1961) занимает концепция коллективного бессознательного как субстрата коллективной психической жизни. Начав в русле идей З. Фрейда, Юнг со временем отошел от него, пересмотрев основные его теоретические постулаты. Бессознательное — основа фрейдовского учения — понималось им по-иному. Если для Фрейда бессознательное — часть личности, все, вытесненное из индивидуального сознания, то Юнг допускает, что в психическом развитии человека существенное место принадлежит и коллективному бессознательному. Подобно тому, как за пределами индивида существует общество, существует и коллективное бессознательное за пределами индивидуального. Концепция коллективного бессознательного позволила К. Юнгу перейти от индивидуального психического опыта к коллективному и объяснить становление сознания и религии, не обращаясь к опыту личности. Иными словами, Юнг, перенеся центр тяжести на изучение коллективного психического опыта, совершил в психологии религии тот же решительный шаг, который в социологии религии совершил Дюркгейм, перенесший центр внимания на изучение религии как социального феномена. Под коллективным бессознательным Юнг понимал психологически оформленный общечеловеческий опыт, интегрированный личностью наряду с индивидуальным бессознательным, отражающим опыт индивида. Коллективное бессознательное порождает некие элементарные идеи, которые Юнг называет архетипами. На основе архетипов, по мере осознанной их интерпретации, формируются содержательные образы человеческого сознания, прежде всего религиозно-мифологические, выступающие как бы защитными механизма ми против «опасности бессознательного», угрожающего разрушением личности и обществу. Иначе говоря, архетипы — древнейшие универсальные, общечеловеческие идеи и представления, отражающие общечеловеческий опыт в символической форме — в мифах, в религиозном и художественном творчестве [Юнг, 1994].Существованием архетипов объясняются повторяющиеся, универсальные мифологические мотивы, возникающие в различных местах и в разное время, сходные религиозно-мифологические символы. Процесс мифообразования не прекратился, полагает Юнг, он продолжается и в настоящем и является характерной чертой современного общественного сознания. Религиозная история человечества — история возникновения, а затем интерпретации и реинтерпретации архетипов коллективного бессознательного. Юнг различает архетипы и архетипические образы — архетипы, подвергнутые сознательной переработке в мифах. Архетипы находятся в глубине каждой человеческой души. Содержание и значение архетипов, скрытых в бессознательном как ядро в оболочке, может быть описано только очень приблизительно. И архетипы, лежащие в основе мифов, и сами мифы восходят к очень отдаленному прошлому, о котором можно судить, наблюдая современные первобытные племена.Чтобы обосновать свою идею о господстве коллективного бессознательного, Юнг утверждает, — и в этом он глубоко заблуждается, — что первобытные люди не мыслят сознательно, скорее «нечто мыслит в них». Первобытные люди не придумывают свои мифы, они «переживают» их. Отказывая первобытным людям в способности к сознательному мышлению, Юнг не только противоречит фактам, это трудно совместить с его же положением о формировании религиозно-мифологических представлений в процессе осознанной интерпретации архетипов [Кабо, 2002].Основные темы, наиболее разработанные в аналитической теории К. Юнга, — проблема соотношения мышления и культуры, пути раз вития культур на Западе и Востоке, роль биологически унаследованного и культурно-исторического в жизни народов и, конечно, анализ мистических явлений в культуре, выяснение значения мифов, сказок, преданий, сновидений. Образ культуры у К. Юнга в целом более иррационален и мистичен, чем, например, у Э. Тайлора или у Б. Малиновского. К. Юнг критично настроен по отношению к детерминизму XIX в.; предметом его исследований нередко становятся случайные события, не получившие никакого объяснения в науке. В поле его зрения находится не только логика, но и интуиция. Изучение интеллекта как культурного феномена дополняется стремлением понять глубинные чувства человека и человечества. По образному выражению одного из современников, К. Юнг —«пророк, сумевший сдержать всеохватывающий натиск рационализма и давший человеку мужество вновь обрести свою душу». Самому Юнгу принадлежит интересное высказывание о том, что человек без мифологии становит ся продуктом статистики [Юнг, 1997].У выдающихся людей имеется интуиция, «далеко превосходящая сознательный ум. Они улавливают некие «праформы», которые всплывают в нашем сознании спонтанно и обладают способностью воздействовать на наш внутренний мир. Впоследствии эти «праформы» были названы «коллективным бессознательным». Состояние же транса Юнг характеризовал как специфическое единство рационального и иррационального, обладающее способностью интуитивного прозрения и озарения, которое сближает его с мифологическим мыш лением. «Коллективное бессознательное» К. Юнга есть родовая па мять человечества, итог жизни рода; оно присуще всем людям, пере дается по наследству и составляет основу индивидуальной психики и ее культурного своеобразия. Архетипы «коллективного бессознательного»— познавательные модели и образы (образцы). Они всегда со провождали человека и являются в определенной степени источником мифологии [Белик, 1999].Полем исследования для К. Юнга были разнообразные феномены культуры. Он не замыкался в рамках клинического метода как основного средства анализа, предопределявшего и объекты изучения. Предметом его изучения были литература (Шиллер, Ницше и др.), философия (античная, эллинистическая), мифология и религия (восточные верования), история культуры, а также экзотические ритуалы и мистические аспекты культуры.Являясь создателем оригинальной теории психологических типов мышления (экстраверты и интроверты) и анализа культур в свете это го деления (подробнее см.: К. Юнг. Психологические типы. 1921), К. Юнг весьма скептически относился к трактовке «первобытного мышления» Л. Леви-Брюлем. Этим отношением проникнуто небольшое эссе «Первобытный человек», частично основанное на собственном полевом опыте К. Юнга.Автор уделил значительное место анализу проблемы мышления и культуры. Этому вопросу посвящены работы «Психология и религия» (1940) и «Психология и Восток». Согласно его воззрениям, есть два типа мышления — логическое и интуитивное. Первому отдавала приоритет европейская (западная) культурная традиция. В развитии этого типа мышления К. Юнг решающую роль отводил такому феномену культуры средневековой Европы, как схоластика, подготовившему категориальный аппарат науки. В традиционных обществах логическое мышление развито слабее. Здесь (в том числе в странах Востока и Индии) мышление осуществляется не в словесных рассуждениях, как этому обучают в Европе, а в виде потока образов. Если Европа шла по пути развития экстравертного мышления, обращенного во вне, на внешний мир, то, например, Индия является культурой интровертного мышления, направленного внутрь сознания, предназначенного для приспособления к коллективному бессознательному. Интуитивное мышление непродуктивно для развития современной индустриальной культуры, но оно незаменимо для творчества, мифологии, религии.По мнению К. Юнга, интровертное мышление необходимо чело веку, ибо оно устанавливает баланс между сознанием и коллективным бессознательным. Согласно положениям его теории, человеческая психика представляет собой целостное (равновесное) динамическое единство сознательных и бессознательных процессов. В традиционных культурах высоко ценят опыт сновидений, видений, галлюцинаций и ритуалов с экстатической составляющей. Они дают возможность вступить в контакт с «коллективным бессознательным» и удерживать равновесие сознательного и бессознательного. При отсутствии такого интровертного опыта архетипические образы в самых примитивных формах могут вторгнутся в сознание народов, так как «душа народа есть лишь несколько более сложная структура, нежели душа индивида». Именно прорывом архетипов К. Юнг объяснял кризис европейской культуры в 1920–1930-х гг., «закат Европы», выразившийся прежде всего в приходе нацистов к власти и Второй миро вой войне. К. Юнг считал это закономерным следствием развития европейской культуры, ее технического прогресса в овладении миром с помощью совершенствования технологии и упадка символического знания.К. Юнг вошел в историю науки также изучением более камерных культурных феноменов, в частности анализом особенностей содержания сновидений, поиском в них архетипического смысла, исследования случайных совпадений одномоментных событий, не связанных друг с другом. К. Юнг объяснял это синхронностью и связывал с архетипами, проявлявшимися одновременно ментально и физически. Они дают человеку доступ к абсолютному знанию.В течение длительного времени К. Юнг изучал труднообъяснимые явления, происходящие с человеком, находящимся в трансе. В состоянии транса человек проявляет способности и демонстрирует знания, отсутствующие у него в обычном состоянии. На подобные факты указывал еще Э. Тайлор в «Первобытной культуре». Данные факты, принадлежащие реальности самых различных культур, можно объяснить, лишь прибегнув к концепции архетипов Юнга, как контакт с коллективным бессознательным.Аналитическая концепция культуры К. Юнга является оригинальной теорией культур, не во всем принятой сторонниками ортодоксальной науки. Во многом она служит поискам универсального смысла истории во взаимодействии культур. Важнейшим ее положением было раскрытие категории «коллективного бессознательного» как наследуемой структуры психического, развивавшейся в течение сотен тысяч лет. Коллективное бессознательное представляет собой «совокупность архетипов, является осадком всего, что было пережито человечеством, вплоть до его самых темных начал. Но не мертвым осадком, а живой системой реакций и диспозиций, которая невидимым, а потому и действенным образом определяет индивидуальную жизнь» (см.: Юнг К. Об истоках сознания («Von den Wurzeln des Bewusstseins»). 1954]. Когда-то это было названо «наиболее революционной идеей» в науках о культуре и человеке в XX в.
|